Rock Oracle - ЖИЛЬ ДЕ РЭ
ROCK ORACLE №4 07/2005

Мы продолжаем наше повествование о людях и явлениях, внутренняя суть которых традиционно вызывает осуждение у  человеческого общества. В этот раз речь пойдёт о жизни одного из наиболее загадочных деятелей эпохи позднего Средневековья, которого гораздо позже назовут самым талантливым, самым замечательным, самым жестоким человеком XV века. Именно он  впоследствии станет прототипом главного героя знаменитой сказки «Синяя Борода» Шарля Перро. Человек этот жил во Франции, и в некоторых районах этой страны его имя до сих пор не произносится без содрогания. Он был рыцарем, и звали его Жиль де Лаваль, барон де Рэ.

Приступая к написанию данной статьи, мне бы хотелось сразу оговорить авторскую позицию.  С точки зрения здравого смысла Жиль де Рэ, являлся, несомненно, злодеем. Его жизнеописание полнится преступлениями, повергающими добропорядочного обывателя в неподдельный шок. Тем не менее, преодолев искушение обойти своим вниманием некоторые подробности совершавшихся им поступков, мы постараемся дать исчерпывающее представление о деяниях этого человека, предоставляя читателю право судить самому о характере этих деяний. Если вы считаете себя обывателем, вам лучше не продолжать чтение, ибо то, что вы увидите ниже, не предназначено для слабонервных. В том, что он творил, Жиль де Рэ перешагнул все мыслимые и немыслимые пределы человеческих представлений о морали и нравственности, и именно это сделало его героем данной публикации.


Средневековье заканчивалось. Уходила в прошлое эпоха рыцарских турниров, крестовых походов, феодальных войн и странствующих менестрелей, уступая место новому периоду истории человечества. Этот период, который впоследствии так и будет назван – Новое время, нёс с собой абсолютно разные по своему характеру веяния: от величайших достижений науки до  кровавого разгула и мракобесия инквизиции,  от уникальных географических открытий до безжалостного разграбления и геноцида целых народов. Именно Новому времени мы обязаны всеми достижениями нашей цивилизации, ибо именно тогда человечество твёрдо встало на путь технического прогресса, на котором оно находится и по сей день. В эти годы начинается процесс сложения современных национальных государств, приходящих на смену многочисленным феодальным вотчинам, объединённым лишь одним общим признаком – приверженностью христианской вере. Тогда же происходит расцвет культуры,  появляются уникальные произведения искусства, навеки связанные с именами своих создателей – Леонардо да Винчи, Микеланджело Буонаротти, Сандро Ботичелли и других великих мастеров. И именно в это время в Европе жил и действовал Жиль де Рэ, бывший, без сомнения, одним из уникальнейших людей своего времени.

К моменту его рождения (1404 г.) Франция уже более шестидесяти лет вела войну с Англией, желавшей отторгнуть у неё часть земель и посадить своего короля на французский престол. Война шла с переменным успехом: если поначалу английским войскам, поддерживаемым настроенными против королевской власти местными дворянами, удалось одержать ряд важных побед, то впоследствии французы смогли на время перехватить инициативу и отвоевать ряд захваченных ранее территорий. На момент начала нашей истории англичане свободно хозяйничали почти во всей северной Франции, пребывающей в полной разрухе, чему, помимо войны, способствовал ряд народных восстаний, эпидемия чумы и постоянный голод. В общем, здесь царил настоящий ад, и у французской королевской власти действительно не было реальных возможностей изгнать англичан и положить конец хаосу, в котором все люди чувствовали себя, - и не без основания, - в постоянной смертельной опасности. В 1422 году, воспользовавшись смертью законного французского короля Карла VI, англичане и поддерживающие их бургундцы объявили о восшествии на английский и французский престол малолетнего Генриха VI, что, естественно, было грубейшим нарушением наследных привилегий французской правящей династии Валуа. По праву наследования, французским королём должен был стать сын умершего монарха Карл VII, но, помимо того, что у него не было ни сил, ни средств, чтобы воевать за свой трон, он также не обладал поддержкой даже собственного французского дворянства. В конце концов, укрывшись в своём замке в Шиноне, дофин (наследник) Карл, отчаявшись обрести законный престол, предался пьянству и разврату. Страна была близка к окончательному уничтожению.

Именно в этот критический момент к дофину приходит барон де Рэ, один из богатейших французских аристократов, желавший воевать за своего короля и готовый на собственные деньги снарядить целое войско. Барону тогда был двадцать один год, для того времени не такой уж малый возраст, и он уже успел зарекомендовать себя в схватках с англичанами как отважный и свирепый воин. Воспитанный своим дедом, рыцарем Жаном де Граоном, Жиль воевал с четырнадцати лет и к тому времени, благодаря наследству и выгодной женитьбе, обладал огромным состоянием. Жиль де Рэ был первым человеком с реальными средствами, который принял решение помогать дофину, и, увидев силу барона, к нему примкнуло множество сторонников. Несмотря на это, первые сражения новой армии по большей части заканчивались неудачей – численное превосходство англичан, бургундцев и сепаратистски настроенных французских феодалов раз за разом давало о себе знать. Так продолжалось до конца двадцатых годов, когда на сцене появилась ещё одна выдающаяся личность – Жанна д’Арк, Орлеанская Дева, французская крестьянка, уверенная в том, что она получила откровение от Бога, который повелел ей спасти Францию. Как бы то ни было, Жанна получила поддержку не только простого народа, но и знатного рыцарства, на неё обратил внимание сам дофин, поручивший своему сподвижнику барону де Рэ её охрану.

Жиль де Рэ действительно служил, - да, именно служил, -  Жанне д’Арк верой и правдой. Сражаясь рядом с Орлеанской Девой, барон не ведал страха, постоянно наблюдая, как на его глазах совершается настоящее чудо. Жанна действительно обладала поистине мистической силой, которая позволяла ей вдохновлять на смертный бой  дрожащих от ужаса, вселять отвагу в отчаявшихся, одерживать победы в, казалось бы, совершенно безнадёжных ситуациях.    Её предсказания, изначально похожие на горячечный бред фанатички, сбывались одно за другим. В мае 1429 года был освобождён окружённый англичанами Орлеан, что положило начало коренному перелому в ходе войны. В том же году Жанна ведёт свои войска на Реймс, где происходит торжественная коронация Карла VII. На французском престоле отныне находится французский король, чьи войска одерживают победу за победой.

Отношение Жиля де Рэ к Жанне д’Арк традиционно вызывает интерес у всех, кто занимается историей того периода. Многие авторы говорят о слепом обожании, о благоговейном поклонении, которым знатный дворянин окружал свою подопечную-простолюдинку. Большинство сходится на том, что де Рэ обладал впечатлительным, склонным к мистицизму умом, что заставляло его воспринимать Жанну по сути как святую. Ясно одно – он отчаянно воевал за неё и был с ней до конца, и, несомненно, Орлеанская Дева действительно играла в жизни барона огромную роль. Судьба Жанны д’Арк – судьба простого человека, попавшего  в самый центр хитросплетения интриг Большой Политики. Сослужив свою службу, она стала  для новой власти не только не нужной, но и опасной: её растущая популярность в народе пугала короля и его окружение. В 1430 году Жанна попала в плен к бургундцам, которые передали её своим союзникам-англичанам. При полном попустительстве французского королевского двора она была казнена в Руане  по обвинению в колдовстве, причём судила её именно французская инквизиция. Судя по всему, это произвело на Жиля невероятное впечатление: существуют свидетельства, что де Рэ, к тому времени уже не первый год носивший титул маршала Франции, пытался, вопреки устремлениям короля, освободить Жанну, но у него не хватило сил, чтобы пробиться в заполненный врагами Руан. О непосредственной реакции барона на казнь Жанны д’Арк мы ничего не знаем и можем проследить её лишь по его последующим поступкам. С того времени Жиль де Рэ больше не принимает участие в боевых действиях, несмотря на то, что война была ещё далека от завершения. Он также отказывается принимать участие в политической деятельности: предательство короля побуждает его покинуть двор и поселиться в своём замке Тиффож. Человек, на тот момент имевший реальную возможность сосредоточить в своих руках огромную власть, де Рэ отказывается от неё и всего, что ей сопутствует, предпочитая жить вдали от интриг и сановней лжи.

Жиль де Рэ был рыцарем, но рыцарство в это время уже изрядно отличалось от того, чем оно было в десятом-тринадцатом веках, когда грубые, невежественные феодалы знали лишь войны, охоту и пиры, а единственным достойным дворянина знанием считалось владение оружием. Барон являлся, если так можно выразиться, рыцарем новой формации, блестяще и всесторонне образованным. Он обладал изысканными манерами, был сведущ в науке и богословии, интересовался ключевыми вопросами бытия. Де Рэ жил как настоящий аристократ, при сказочном богатстве в его характере отсутствовала свойственная мещанам расчётливость и скупость. Барон превращает свой замок в обитель невероятной роскоши, он закупает произведения искусства, драгоценности, дорогие ковры и парчовые ткани. В Тиффоже поселяется штат в двести слуг и пажей, многие из которых сами были дворянами. Де Рэ строит здесь собственную церковь, оформляя её с широтой, немногим уступающей Ватикану: пастырские одеяния делались из тончайшего льна и украшались изумрудами, обрядовые сосуды из чистого золота, унизанные негранёными драгоценными камнями, соседствовали с серебряными скульптурами святых. Золото, янтарь, бархат и мрамор окружали знатных прихожан, вновь и вновь напоминая о неслыханной щедрости и набожности их сеньора.

Де Рэ явно не желал думать о том, что его богатство, несмотря на поистине фантастическую величину, всё же имеет свои пределы. Барон не хотел стеснять себя ни в чём, постепенно добиваясь того, чтобы его имение по своей пышности не уступало королевским домам Европы. Де Рэ пригласил к себе художника по имени Томас, который украшал его замок и церковь, а также занимался оформлением книг.

В отличие от своих невежественных предшественников-рыцарей, де Рэ был страстным библиофилом. В средневековой Европе основной объём  литературы составляли, естественно, церковные книги, помимо них были популярны и труды античных авторов. Де Рэ зачитывался Овидием и Валерием Максимом, любил он и «Жизнь двенадцати цезарей» Светония. Со смешанными, таинственными, пугающими чувствами маршал читал описание деяний Калигулы, Тиберия, Нерона, полных порока и преступлений. Его душа, привыкшая к великим делам, к созданию истории, не терпела половинчатостей и мещанского благоразумия, и великие злодеи древнего мира  стояли куда ближе к его страстной натуре, чем  мелочные и ничтожные современники. Де Рэ действительно не мельчил ни в чём – грандиозные пиры и приёмы в замках барона происходили почти каждый день, Тиффож был постоянно открыт для любых гостей. Одно время маршал покровительствовал поэтам и художникам, которых он привечал в своём замке и щедро ссужал деньгами. Будучи одним из немногих интеллектуалов в среде французской знати, барон хотел видеть вокруг себя интеллектуалов, и его двор стал своего рода храмом знания и искусства всей Франции. Желая овладеть сокровенной мудростью, получить понятия о тайнах мироздания, де Рэ впервые обращает внимание на оккультные науки и, прежде всего, на самую главную из них – алхимию, иначе называемую Королевским искусством.

В первой половине тридцатых годов состояние де Рэ сильно пошатнулось – огромные расходы не могли пройти  для барона бесследно. Он за бесценок распродаёт земли, закладывает замки, залезает в огромные долги. Многие исследователи утверждают, что маршал обратился к алхимии в надежде обрести золото, которое решило бы его финансовые проблемы. Но источники говорят о том, что первые алхимические опыты де Рэ относятся к 1426 году, когда он ещё находился на пике своего богатства. Следует отметить, что основной задачей средневековой алхимии было вовсе не изготовление золота из других металлов, а познание бытия и полное преображение человека, трансмутация бренной материи в бессмертную субстанцию, «воскресенье по ту сторону и по эту». Неизвестно, с чьей помощью де Рэ начинал свои эксперименты, ясно лишь то, что они закончились полной неудачей.  Стремясь приобрести алхимические навыки,  барон пригласил к себе людей, по слухам сведущих в этой таинственной области знаний. В Тиффоже была оборудована лаборатория, построены печи и горны, закуплены колбы и реторты. Жиль посвящает Великому Деланию всё своё время, но результата не достигает. Философский камень не открыт, многочисленные алхимики бессильны помочь барону в его поисках. Де Рэ и его помощники проводили  в лабораториях одну бессонную ночь за другой, но всё было тщетно.

Алхимия не считалась богоугодным делом, она была уголовно наказуемым деянием, сравнимым с занятиями колдовством и чернокнижием. В определённый момент в окружении маршала прозвучали слова о том, что в оккультных науках и впрямь невозможно достичь успеха без содействия Сатаны. Неизвестно, принадлежала ли идея обратиться за помощью к силам тьмы самому Жилю де Рэ, или подобное решение было присоветовано барону кем-то из его приближённых. В эзотерических трактатах часто описываются случаи, когда ищущие истину адепты, отчаявшись найти искомое путём упорной работы, обращаются к чёрной магии. Так или иначе, де Рэ начинает лихорадочно собирать сведения о способах вызывания Дьявола и возможности вступить с ним в контакт. С этого времени многочисленных алхимиков в кругу общения барона заменит узкая группа его родственников и самых близких друзей. Что интересно, большинство из них были священниками.

В Средние Века церковь являлась истинным средоточием знаний в самых разных областях. В церковных архивах хранились, помимо прочего, многочисленные оккультные труды, тщательно оберегаемые от непосвящённых. Служители церкви вообще боялись распространять имеющуюся в их распоряжении информацию: в те годы была запрещена к распространению даже Библия, признанная источником ересей. И самыми образованными людьми того времени были  священники. Что интересно, именно священники чаще всего становились лидерами локальных сатанинских сект, практиковавших проведение чёрных месс и оргиастических ритуалов. Действительно,  по всем канонам средневекового мышления Чёрная Месса, представлявшая собой прямую противоположность мессе католической, могла проводиться лишь священником. Центральным моментом сатанинской мессы являлось надругательство над основным таинством христианской церкви – обрядом причастия, и только носитель церковного сана мог заставить Святой Дух снизойти в облатку и вино, символизирующие плоть и кровь христову, которые впоследствии подвергались циничному и жестокому осквернению.  Ко всему прочему, лишь служители церкви могли получить допуск к трактатам по магии и тайным наукам. Именно священники – Жиль де Силле, Эсташ Бланше, а позднее и Франческо Прелати, - становятся ближайшим окружением барона, ныне сосредоточенного на поисках зла. С тем же душевным жаром, с которым он раньше воевал за святую Жанну и искал философский камень, Жиль де Рэ бросается в самое сердце преисподней.

Впрочем, на страстные призывы рыцаря Дьявол откликнулся не сразу, и в результате сделал это вовсе не так, как того хотелось барону. Первые обряды призвания Сатаны не дали никаких результатов, и тогда де Рэ рассылает своих подручных во все концы Европы с повелением привести к нему настоящих чёрных магов, способных вызывать и подчинять демонов.

Первая  известная попытка вызова Дьявола проводилась де Рэ с помощью Жана де ла Ривьера, и происходило это в лесу неподалёку от замка Тиффож. Де ла Ривьер один отправился в лесную чащу, через какое-то время с той стороны, куда он ушёл, раздался вопль леденящего ужаса. Потом заклинатель рассказывал, что Дьявол явился ему в облике леопарда, но почти тотчас исчез. На следующий день незадачливый маг скрылся, а вместо него появился человек по имени дю Мениль, который потребовал у барона клятву, обещающую Сатане всё, что он пожелает, кроме собственной жизни и души. Как выяснилось, Дьяволу и этого оказалось мало, появиться он отказывался. Де Рэ даже решился на беспрецедентный шаг – он приказал отслужить в своей капелле мессу в честь Сатаны, но всё было напрасно.

И, тем не менее, уже тогда иррациональные, тёмные силы дали Жилю понять, что они совсем рядом. Очередной заклинатель организует ритуал в одной из комнат Тиффожа, и при первых же звуках заклятий де Рэ чувствует, как  кто-то схватил его сзади за шею. Он и Жиль де Силле в ужасе выбегают из комнаты, откуда слышатся звуки ударов стали и крики умирающего человека. Преодолев страх и войдя в комнату, они застают мага истекающим кровью и находящимся на грани гибели. Несколько дней де Рэ помогает ему бороться за собственную жизнь, после чего заклинатель навсегда покидает замок. А в самом скором времени отправленный в Италию Эсташ Бланше передаёт Жилю весть о том, что он возвращается и везёт с собой настоящего могущественного мага. Этим магом был Франческо Прелати, флорентийский монах, человек недюжинного ума и блестящего образования. Прелати утверждал, что у него в услужении находится личный демон по имени Баррон, который, однако, видим только ему одному. И Жиль доверился монаху-сатанисту, который с того самого дня стал его верным спутником до самой могилы.

Несмотря на все уверения Прелати в своей невероятной силе, возобновившиеся опыты поначалу опять же не дали результата. Но через какое-то время с Прелати происходит то же, что и с предыдущим заклинателем: он также получает ряд смертельно опасных ранений в пустой комнате. Дьявол материализовался в облике огромной чёрной собаки и напал на мага. Несколько дней де Рэ и его сподвижники выхаживают его, спасая от верной смерти.

Сатана ещё несколько раз являлся Жилю и его приближённым, приходя к ним либо, опять же, в виде чёрной собаки, либо материализуясь в обличие  змеи. Но де Рэ никак не мог добиться того, чтобы нечистый оказал ему содействие в поисках знания и могущества. И тогда Прелати говорит ему, что Дьявол может споспешествовать только человеку, душа которого абсолютно покорна злу, чьё сознание полностью привычно к самым чудовищным преступлениям. К тому времени барон уже слишком долго помышлял об абсолютном зле, чтобы быть способным остановиться. И когда Прелати сообщил, что со слов его слуги-демона Сатана требует себе в жертву правую руку, глаза и сердце ребёнка, де Рэ тотчас же исполнил всё вышеозначенное. Но силы тьмы, несмотря на кровавое жертвоприношение, безмолвствовали, что повергло де Рэ в абсолютное смятение. Де Рэ и Прелати сохранили кровь убитого ребёнка, чтобы писать ею заклинания.

Ещё в совсем юном возрасте Жиль де Рэ женился на Катрин де Туар, но этот брак не был удачным; одной из причин размолвки между супругами стало то, что Жиль больше интересовался молодыми пажами и оруженосцами. Содомия является в глазах католической церкви тягчайшим грехом, и де Рэ в стенах своего замка в обилии предался этому пороку. Вечера де Рэ и его приближённые проводили за поглощением сочной дичи и терпких вин: такая диета, по мнению тогдашних врачей, особенно стимулировала чувственность. Затем начинались оргии, которые со временем становились всё исступлённее. Начав с совращения юных певчих из собственной капеллы, де Рэ становился всё более и более взыскательным к своим удовольствиям. Дьявол прочно поселился в его буйной пылающей душе, и барон, охваченный маниакальным порывом к злу, идёт на немыслимые преступления. Наступает момент, когда его безумная похоть может быть удовлетворена только убийством, безжалостным и утончённым истреблением невинности.  Жиль словно старается как можно шире отворить ворота Сатане.

В своих пороках де Рэ был невероятен, немыслим; по некоторым данным, за восемь лет он и его подручные уничтожили больше восьми сотен детей.    Похищение детей в буквальном смысле слова ставится на поток. Слуги де Рэ, Анри и Пуату, заручившись поддержкой местной крестьянки по  прозвищу Ла Меффрэ, целенаправленно опустошали провинции Анжу и Бретани, добиваясь того,  чтобы самые красивые подростки приносились в жертву извращённого вожделения барона в любых желаемых им количествах. Среди аристократов того времени тяга к преступлению встречалась часто, но Жиль де Рэ в своих безумствах превзошёл их всех. Распалив свою плотскую природу с помощью  вина и обильно начинённой пряностями дичи, он приходил в должное состояние духа, и тогда через него начинал говорить ад. Если первый убитый де Рэ подросток был умерщвлён с целью вызова сил тьмы, то дальнейшие жертвы безумного маршала становились лишь пищей для его собственных нечестивых желаний.  Слуги маршала приводили в его покои заранее пленённых подростков, затыкали им рты и отдавали в руки хозяина. Де Рэ насиловал их, затем непременно убивал: некоторых моментально, перерезая им горло в момент оргазма, некоторых медленно,  обильно насыщая свою чёрную душу чужими муками.  Барон отрезал своим жертвам конечности, головы, вскрывал грудные клетки, наслаждаясь последними конвульсиями умирающих тел. Затем он мог подолгу лежать среди ещё теплых трупов, пространно рассуждая о своих ощущениях. Он обожал мастурбировать, сбрасывая семя  на детские животы, которые затем немедленно вскрывал, заливая всё вокруг кровью и останками внутренностей.  Пытая своих жертв, барон купался в вытекающей из их тел крови. Мёртвые мальчики тоже служили похоти преступного барона. Порой его охватывало непередаваемое бешенство, и в такие вечера убийствам не было конца, кровь лилась рекой, а покои замка устилал настоящий ковёр из трупов. Извращённое воображение де Рэ подсказывало ему новые и новые виды пороков, делая их всё более утончёнными и дьявольскими. К примеру, пленённого мальчика могли несколько часов подряд пытать слуги, и лишь потом они приводили его к хозяину. Де Рэ усаживал несчастного на колени, ласково говорил с ним, уверяя, что сейчас вернёт его домой. И в тот момент, когда мальчик исполнялся невероятной благодарности к человеку, которого он считал своим спасителем, де Рэ безжалостно убивал его. Поистине, не было в истории человечества злодея, который в грандиозности своих преступлений мог сравниться с этим безумным французским рыцарем! Жиль де Рэ дошёл до самого дна преисподней, а, может быть, опустился и ниже! Силы Тьмы явили ему своё присутствие, но они пришли к нему не через письмена магического круга, как он того ожидал, а через самые потаённые колодцы его души, в которой они воцарились как единственные и полновластные хозяева. Он звал Дьявола, и Дьявол явился на его зов!

Жиль де Рэ опустошил целые местности. В Бретани, Пуату и отчасти в Анжу подростки мужского пола исчезали целыми деревнями. И дьявольская, беспредельная похоть де Рэ требовала ещё больше! В селениях близ замков барона  Тиффож и Шамтосе остались одни девушки, но даже они, несмотря на известное презрение маршала к женскому полу, не могли чувствовать себя в безопасности. Позднее станет известно, что де Рэ периодически убивал и девочек, предварительно совершая с ними содомию. Краткие моменты пресыщения служили временем изобретения всё новых и новых пороков. Барон завёл привычку сохранять отрубленные головы убиенных жертв, которые затем, по свидетельству слуг и приближённых, подолгу целовал, наслаждая свои нервы их красотой. Выбирая жертвы, Жиль, казалось, всегда обращал внимание на облики самые чистые и невинные, словно желая как можно грязнее запятнать себя, сделать свой грех самым страшным и несмываемым. Он не был похож на простого сексуального маньяка, этот ведомый адом истребитель, свои преступления он всегда пытался обставлять с бесчеловечностью и изысканностью, достойной чудовищной красоты преисподней.  Желая вступить в сношения со злом, он стал им самим!

В адских оргиях де Рэ наравне со своим сеньором участвовали и его приближённые – Прелати, Силле, Роже де Бриквиль, а также слуги и певчие капеллы, которым де Рэ щедро платил за молчание. Простолюдины не обладали тонкостью душевной организации их хозяина – если поначалу происходящее повергало их в ужас, что, впрочем, не разу не привело их к мысли воспротивиться приказаниям барона, то потом они стали относиться к своим обязанностям совершенно механически. Зло, прочно завладевшее мятущейся душой барона, распространялось, как быстродействующий яд, поражая всё новые души, и без того обильно тронутые тлением.  Если во время первых оргий слуги рыцаря  Анри и Пуату теряли дар речи от ужаса происходящего, то в следующие годы они лишь терпеливо ждали того момента, когда барон даст знак, готовясь опытной рукой перерезать очередное горло так, чтобы брызнувшая кровь обильно окропила их обезумевшего хозяина. Именно на слугах лежала процедура избавления от трупов, которые частью сжигали, частью сплавляли по реке в заколоченных сундуках, частью закапывали в подземелье. При этом Жиль принёс в жертву Сатане, наверное, тысячи отрубленных рук, вырванных сердец, вырезанных глаз. Иногда живущее в де Рэ безумие, казалось, исчерпывало самоё себя, и в такие моменты маршал впадал в какое-то тягостное отупение, дрёму наяву, сравнимую с летаргией. Периодически де Рэ начинал жить какой-то неведомой, раздвоенной жизнью.  Феномен его, помимо прочего, состоял в том, что чудовищные преступления соседствовали в нём с самым горячим и всепоглощающим раскаянием, дополнявшимся мучительным религиозным экстазом. Терзаясь нестерпимыми муками совести, де Рэ бежал в церковь, припадал к иконам,  в полубреду клялся уйти в монастырь, раздать имущество и отправиться паломником к святым местам, лишь бы спасти гибнущую душу. В одно время в его капелле почти ежедневно служили мессу по убиенным накануне.  Иногда происходило такое, что, казалось, может бросить вызов всему мирозданию – в разгар совершения чудовищных преступлений, рыцарь обращался  с искренними молениями к Господу, перемежавшимися самыми грязными и яростными проклятиями, словно целый сонм ангелов и демонов единовременно брал в плен его тело. Создаётся впечатление, что де Рэ иногда просто хотел того, чтобы его  остановили.

Но остановить его было некому! Крестьяне, быстро понявшие, что их дети исчезают именно в тех местах, где останавливается их хозяин, ничего не могли сделать против могущественного рыцаря с сотнями вооружённых слуг, им оставалось лишь терпеть. Слухи о деяниях де Рэ, несомненно, доходили и до власть имущих, но король, только-только начавший устанавливать в стране некое подобие порядка, не собирался выступать против влиятельного сеньора. Молчал и герцог Бретонский, являвшийся формальным сюзереном маршала, – расправа над де Рэ могла привести к отчуждению его земель в пользу законной супруги или государства, и тогда герцог был бы лишён возможности за бесценок скупать земли барона. К тому же де Рэ в своих поступках никак не затрагивал интересы аристократии, а до судеб простых крестьян знати дела не было. Молчала и инквизиция, не рискуя связываться со столь сильным вельможей, который, к тому же, обильно жертвовал свои средства на нужды клириков.

Восемь лет безумствовал де Рэ в своих владениях, и восемь лет ему попустительствовала государственная система Франции. И поводом к суду над бароном стало вовсе не очередное убийство, а его вмешательство в дела церкви.

В августе 1440 года барон заложил свой замок Сент-Этьенн де Мальмор Жоффруа ле Феррону, казначею герцога Бретонского.  Тот, в свою очередь, передал права на замок своему брату Жану ле Феррону, священнику. В один из тех дней группа слуг Жиля де Рэ, проезжая мимо замка, потребовала предоставления ночлега. Жан ле Феррон, посчитав, что замок теперь находится в его распоряжении, отказал им. Когда весть об этом дошла до де Рэ, он счёл это оскорблением. Ворвавшись в сент-этьенскую церковь посреди службы, он выволок оттуда ле Феррона, увёз его в Тиффож, где бросил в темницу. Это был первый раз, когда барон перешёл дорогу власть имущим, и это не прошло для него даром. Поступок де Рэ являлся одновременно нарушением норм бретонского права и святотатством. В считанные дни герцог Бретонский и подотчётный ему нантский архиепископ Жан де Малеструа подготавливают обширное дело, в подробностях живописующее деяния рыцаря-изувера. Жиль де Рэ был арестован, когда находился в одном из своих замков в Машекуле.  Приехавший за ним отряд был малочислен, к тому же, у барона вполне хватало сил, чтобы противостоять своему сюзерену-герцогу, в конце концов, он мог просто сбежать, как это сделали Силле и Бриквиль  но, по ведомым лишь ему одному причинам, он решил сдаться. Говорят, услышав о том, что у ворот замка стоит вооружённый эскорт, Жиль де Рэ перекрестился и сказал, обращаясь к перепуганному Силле: «Достойный кузен, вот момент обращения к Господу».

Суд был недолгим. Если поначалу де Рэ и отрицал все обвинения, то впоследствии он во всём признался, продемонстрировав самое искреннее покаяние. Нет такого греха, которого  Бог не мог бы простить, говорил он верному Прелати, если человек действительно раскаивается. Уставший рыцарь, душевные силы которого были полностью истощены творимым злом, подтвердил все пункты обвинения. И даже здесь, на суде, мы сталкиваемся с ещё одним иррациональным парадоксом – суть инкриминируемого де Рэ сводилась в основном не к реальным преступлениям – убийствам и изнасилованиям, а к деяниям, являвшимся сферой деятельности инквизиции: занятию чернокнижием и колдовством. Жиль де Рэ был осужден не как насильник и кровавый убийца детей, а как колдун и богохульник. Даже сам факт убийств вызывал у судей нарекания в основном потому, что убитые приносились в жертву Дьяволу. Впрочем, де Рэ в это время уже не вдавался в тонкости. Единственное, чего он по-настоящему желал на тот момент – быть допущенным до святого причастия. Исповедник был ему предоставлен. Прощаясь с  Прелати, Жиль сказал, что они встретятся только в раю. Он, конечно, ещё не знал, что этот бывший монах, ставший дьяволопоклонником и убийцей, сможет избежать казни, получив могущественного покровителя. Герцог Анжуйский, заинтересовавшийся талантами Прелати, спас его от правосудия, захотев видеть итальянца в качестве собственного придворного алхимика, способного добывать золото для своего хозяина. В конце концов, Прелати тоже будет казнён, но это случится лишь через несколько лет по совершенно посторонним причинам. А на тот момент единственным неугодным судьям лицом был Жиль де Лаваль, барон де Рэ. Впрочем, он и сам уже не хотел жить. 26 октября 1440 года Жиль де Рэ взошёл на костёр.

Несомненно, он не был обыкновенным преступником. Душа этого загадочного человека являлась истинным вместилищем крайностей, ведавшей и вершины горнего экстаза, и дыхание адской бездны. Он был способен как на великие благодеяния, так и на чудовищные преступления, но в людской памяти, как это обычно бывает, отпечаталось лишь последнее. Жиль де Рэ был не просто злодеем,  скорее, он был великим человеком, абсолютно одержимым  злом.

 

ROCK ORACLE ONLINE:


ПОИСК НА САЙТЕ: