ROCK ORACLE №1 02/2007 |
Ataraxia – невозмутимость, безмятежность – была одной из высших ценностей для древних греков. Однако для нас Ataraxia – это не просто философское понятие, а еще и вполне конкретный феномен современной темной сцены. Как бы то ни было, любителям этериал-направления нет нужды представлять этот культовый итальянский коллектив, ведь группа любима и почитаема по всему миру. Широкую известность команда получила после выхода в 1998 году на «Cold Meat Industry» альбома «Historiae». Творчество Ataraxia – то, что потом нарекли диковинным понятием «чистая готика» – сразу же покорило сердца любителей фолк-эмбиента. Дух средневековья, ощущение другого времени и пространства – вот чем дышит музыка этой команды. Как признаются сами музыканты, «иногда мы чувствуем себя мостом между культурой древнего Средиземноморья и Кельтами». Глубина творческого познания, удивительно тонкие нити, которыми связали музыканты коллектива настоящее и прошлое, полностью захватывают слушателя - и он оказывается во власти этого средиземноморского чуда. Теперь и российские слушатели имеют возможность ознакомиться с творчеством группы. В связи с выходом первого ретроспективного релиза Ataraxia в России итальянские музыканты любезно согласились ответить на наши вопросы.
Сейчас существует множество отдельных субкультур, которые порой приходят к собственной идее из мэйнстрима. Некоторые из них очень далеки от реальности, но прекрасно существуют в своем, лучшем мире. Так вот, вопрос состоит в следующем: является ли ваш интерес к средневековой культуре (ставшей уже частью вашей жизни) также своеобразным способом сбежать от реальности?
Пандо: Не думаю, что некое своеобразное видение мира, жизни и духовности можно назвать субкультурой. Может быть, конечно, это и субкультура по сравнению с тем, что сейчас считается культурой. С тем миром, в котором симпатия, понимание, любопытство, солидарность, глубина мысли – запрещены, где силой являются деньги, а эксплуатация других людей – норма жизни… Наша музыка – это попытка не убежать от реальности, а разве что отречься от той материалистичной и бедной «культуры», которой мы обязаны подчиняться. Вопрос в том, что считать культурой. Разве наша история, наше прошлое, которое мы пытаемся понять и о котором хотим рассказать – не культура? История может научить нас многому, а музыка, напоминающая о далеких местах и пространствах, может дать нам силы излечиться.
Вы считаете себя частью современной нео-фолк сцены?
П.: Мы – то, что мы есть, мы себя никогда не определяли с помощью какие-то терминов. Музыка и идеи, развиваемые нами, очень разнообразны.
Хотелось бы спросить Франческу как эксперта в области средневековой истории. Крестовые походы – один из символов той эпохи, военная, культурная и духовная экспансия Запада на Восток, прошедшая под знаком высоких идей - но на деле показавшая себя нецивилизованной и неприемлемой. Вам не кажется, что сейчас происходит то же самое, но теперь экспансия идет с Востока на Запад? Что вы об этом думаете?
Франческа: Я думаю, что средневековые крестовые походы под прикрытием религии были не чем иным, как экономической и культурной (больше, конечно, экономической) экспансией. Католическая Церковь и Короли нуждались в ней по нескольким причинам: слишком много бедноты существовало в западной Европе, им нужно было внушить некую идею обогащения, или хотя бы идею о духовном спасении, которая могла бы дать им новый смысл жизни. Несколько могущественных личностей использовали эту толпу отчаявшихся людей, чтобы получить то, что им хотелось.
Но все же среди всех этих грязных игр некоторые люди (и из знати, и из бедноты) нашли свой путь к духовности, невзирая на окружавшие их боль и хаос. У некоторых из них был шанс прикоснуться к восточной культуре, которая на тот момент была высоко развита, и тамплиерам, в частности, представилась возможность впитать восточные знания… Сейчас миграции настолько резки, болезненны и происходят так быстро, что и приезжие, и «аборигены» встречают друг друга в штыки. Ведь для того, чтобы разные культуры пришли к взаимопониманию, требуется очень много времени, и религия должна этому помогать, а не усугублять непонимание. Мне кажется, нас намеренно толкают к состоянию непрерывной войны, и с каждым днем все сильнее и сильнее. Добру нужно время, терпение и добрая воля.
Большинство ваших альбомов имеют свою концепцию, посвящены мифам, культуре и так далее. А вам приходилось когда-нибудь сталкиваться с русской культурой? Что вы о ней можете сказать как об источнике вдохновения?
П.: Русские литература, музыка и культура вообще очень много значат для понимания европейской культуры. Конечно, мы знакомы с произведениями многих русских писателей, большинство из них обладает глубиной мысли и весьма ностальгическим изложением событий. Очень сильно ощущается чувство потери. С помощью воображения, в процессе чтения или же прослушивания музыки мы представляем, как жили люди в далеких деревнях, мы пытаемся понять интеллектуальные размышления некоторых ваших философов и мыслителей. В некотором смысле вы были у истоков множества важных событий прошлого века, и нам скорее хотелось бы задать вам несколько вопросов на эту тему, увидеть все вашими глазами, чем самим отвечать на вопросы. С точки зрения музыки - русские композиторы просто за душу берут, один из наших любимых композиторов – Прокофьев. Идея бесконечности пространства и тоски очень соответствует музыке, которую мы делаем.
Вы сотрудничали с множеством лейблов. Выпуск альбома на «Cold Meat Industry» был весьма неожиданным, потому что обычно на нем выпускаются группы с весьма тяжелым звуком. Какие у вас критерии при выборе звукозаписывающей компании? Насколько для вас важны репутация лейбла и его основное направление? Вы собираетесь продолжить сотрудничество с «CMI»?
П.: Мы начали работать с ними еще в 1998 году, но впервые познакомились в 1996. В то время на этом лейбле выпускались в основном индастриал и нойз, но мы следовали интуиции и начали сотрудничать с ними, потому что нам казалось, что люди, работающие в компании, не чужды идеям инди, что они – не просто прагматичные хладнокровные менеджеры… Мы оказались правы.
Роджер Карманик вырос в эпоху панка, и в каком-то смысле все еще старался продвигать эти идеалы. Мы также гордимся тем, что стали одной из первых не шведских команд, с которыми он начал работать, и после нас множество групп, играющих средневековый фолк, неоклассику и тому подобную музыку тоже стали с ним сотрудничать. Критерии выбора лейбла просты: нам важно знать, что в компании работают люди, которым не то что не безразлична их работа, но которые любят ее, чувствовать желание помочь с их стороны (впрочем, это обязательные правила и для участников группы).
Ощущать энтузиазм и желание добиться результата. Пытаться выпускать альбомы в странах за пределами восточной Европы, стараться расширить взаимный культурный обмен, давать и получать вдохновение… По этим причинам мы работали в таких странах как Мексика, Аргентина, Бразилия. Нет никаких причин, по которым наше сотрудничество с «Cold Meat» должно прекратиться, и мы будем продолжать работать с ними и еще с некоторыми другими лейблами до тех пор, пока это будет положительно сказываться на нашей музыке.
Насколько сложно приобрести ваши старые альбомы? Вы их переиздаете?
П.: Мы всегда боролись за то, чтобы вся наша дискография была переиздана. Время от времени тираж какого-нибудь из старых альбомов заканчивается, но вообще обычно их переиздают. Если даже этого не делает лейбл, на котором альбом был издан первоначально (иногда ведь лейблы прекращают свою деятельность), мы заключаем договор на переиздание с другой компанией. Большую часть наших альбомов можно легко найти у нескольких поставщиков по всему миру, вам просто надо поискать их через интернет, но есть также возможность заказать альбом по почте.
Такое впечатление, что вам с каждым разом требуется все меньше времени на выпуск альбома, и при этом качество каждого из них превосходно. В чем секрет?
П.: Мы посвятили жизнь музыке, у нас нет семей или детей. Мы от многого отказались, чтобы посвятить себя искусству. Мы провели более двух с половиной лет за созданием новых альбомов, особенно долгой была работа над альбомом «Kremasta Nera», который выйдет следующей весной. На его запись ушло четырнадцать месяцев - это самый долгий период времени, который мы когда-либо проводили в студии. 2005 и 2006 годы были для нас очень продуктивными, в том числе благодаря тому, что в 2003 к нам присоединился наш перкуссионист - он открыл для нас множество акустических инструментов со всего мира. Мы черпаем вдохновение из путешествий, искусства, разных культур - наша музыка питается этим, и мы надеемся, что она в то же время вдохновляет других музыкантов. Это одна из целей ее создания.
Конечно, все музыканты вашей группы много времени посвящают музыке. Вы широко известны, даете много концертов. Вы могли бы зарабатывать на жизнь только музыкой?
П.: Мы часто занимаемся дополнительной работой – ухаживаем за стариками, даем уроки, кто-то работает садовником, кто-то даже занят в театре. Это такие занятия, которые ко всему прочему, оставляют много времени для музыки.
Франческа, многие певцы и певицы зачастую становятся рабами своего голоса, который требует постоянных и напряженных репетиций. Когда ты начала петь и как часто ты тренируешь свой потрясающий голос?
Ф.: Быть рабом чего-либо – просто ужасно, это все равно что сидеть на наркотиках. Уделять чему-то внимание – это совсем другое. Я начала петь, когда была еще ребенком, тогда же стала посещать музыкальную академию, но через пару лет прекратила это дело, потому что однообразные уроки и ограниченность музыкального материала – это не мое, это не позволило бы мне самовыражаться так, как мне того хотелось. Тогда я начала заниматься самостоятельно, периодически проводя эксперименты над своим вокалом, и особенно много внимания уделяла тому, насколько глубоко можно выразить эмоции с помощью голоса, насколько ярко можно создать свой мир с помощью вокала. Эксперименты и попытки найти новые пути самовыражения – непременное условие для того, чтобы все было честно и проникновенно.
Есть ли у вас идеалы красоты? Вы могли бы их определить? Как вы думаете, изменилось ли понятие о красоте в современном мире?
П.: Мы эстеты, мы ищем красоту - красоту в ее зловещих и добрых проявлениях, неожиданную, аутентичную и универсальную. Красота позволяет нам развиваться и улучшать себя. Это также и мощный путь связи между живыми и ушедшими, прошлым и настоящим. Иногда она дает облегчение после страданий, помогает не чувствовать бремя смертного тела и боль нашего существования. Красоту нельзя ощутить физически, вы не можете к ней прикоснуться, но она делает возможным развитие внутреннего, глубинного понимания. Красота - это путь к духовной эволюции.